хитровыделанная наивность
очень впечатлило
вот прям до дрожи
то ли в настроение попало, то ли автор мой
Мкб-10
отсюда
стадия отрицания
и вроде не то чтобы я дебил, не то чтобы он дебил,
а просто "любить" рифмовалось с "бить", поэтому я и бил.
ломал с наслаждением, с хрустом фраз, с отточенностью ножа,
и боль, как по рельсам, по мне неслась, сверкая и дребезжа.
боль выела дыры на месте глаз, сожгла до корней волос.
и вроде не то, чтобы под откос... а может, и под откос.
когда ты считал путеводной нить, а это - бикфордов шнур,
"любить" так легко рифмовать с "убить", так просто идти ко дну.
да, мне говорили, что враг - не он. он - стендовый манекен
но что-то, родное, как метадон, текло по ошметкам вен.
обида по капле вливалась в сны, я дергался, я хитрил,
но можно солдата забрать с войны, а как быть с войной внутри?
когда все что знал ты, легло золой, а новое не растет,
рождается кто-то седой и злой, способный идти вперед.
и если опять заболит в груди, как часто болит сейчас,
"любить" я срифмую с "солдат, иди" и "выполни свой приказ".
во мне все настроено до сих пор, но что-то звучит не в лад,
а сердце, как пламенный... что? мотор. дурацкая песня, брат.
какое-то слово... забыл. как "мир". как "дом", как "письмо жене".
и дело не в том, что я дезертир. а в том, что конец войне.
...как "солнечный луч на чужом лице"... "кувшинки на берегу"...
я больше "любовь" не рифмую с "цель".
я больше так не могу.
воображаемый
а тебя, говорят, нет.
есть реальность счетов, смет,
сонных дней, кабаков, драк,
а тебя - вот оно как.
и не то, чтобы ты был
главный туз в рукаве, тыл,
символ дома, тепла, нет,
просто свет. просто мой свет.
а они говорят: брось,
эй, чувак, не смотри сквозь,
и глаза, дурак, раскрой:
он придуманный ге-рой.
хорошо, говорю, да.
...
мир ломается, как слюда.
мир течет по локтям вниз,
бесполезен, недобр, сиз.
я несу в сизый мир весть:
это их нет, а ты есть!
и, охрипнув, шепчу вдруг:
я придуман
тобой,
друг.
вот прям до дрожи
то ли в настроение попало, то ли автор мой
Мкб-10
отсюда
стадия отрицания
и вроде не то чтобы я дебил, не то чтобы он дебил,
а просто "любить" рифмовалось с "бить", поэтому я и бил.
ломал с наслаждением, с хрустом фраз, с отточенностью ножа,
и боль, как по рельсам, по мне неслась, сверкая и дребезжа.
боль выела дыры на месте глаз, сожгла до корней волос.
и вроде не то, чтобы под откос... а может, и под откос.
когда ты считал путеводной нить, а это - бикфордов шнур,
"любить" так легко рифмовать с "убить", так просто идти ко дну.
да, мне говорили, что враг - не он. он - стендовый манекен
но что-то, родное, как метадон, текло по ошметкам вен.
обида по капле вливалась в сны, я дергался, я хитрил,
но можно солдата забрать с войны, а как быть с войной внутри?
когда все что знал ты, легло золой, а новое не растет,
рождается кто-то седой и злой, способный идти вперед.
и если опять заболит в груди, как часто болит сейчас,
"любить" я срифмую с "солдат, иди" и "выполни свой приказ".
во мне все настроено до сих пор, но что-то звучит не в лад,
а сердце, как пламенный... что? мотор. дурацкая песня, брат.
какое-то слово... забыл. как "мир". как "дом", как "письмо жене".
и дело не в том, что я дезертир. а в том, что конец войне.
...как "солнечный луч на чужом лице"... "кувшинки на берегу"...
я больше "любовь" не рифмую с "цель".
я больше так не могу.
воображаемый
а тебя, говорят, нет.
есть реальность счетов, смет,
сонных дней, кабаков, драк,
а тебя - вот оно как.
и не то, чтобы ты был
главный туз в рукаве, тыл,
символ дома, тепла, нет,
просто свет. просто мой свет.
а они говорят: брось,
эй, чувак, не смотри сквозь,
и глаза, дурак, раскрой:
он придуманный ге-рой.
хорошо, говорю, да.
...
мир ломается, как слюда.
мир течет по локтям вниз,
бесполезен, недобр, сиз.
я несу в сизый мир весть:
это их нет, а ты есть!
и, охрипнув, шепчу вдруг:
я придуман
тобой,
друг.