хитровыделанная наивность
Название - "Chained To You"
Автор - UndergroundValentine
Источник - www.archiveofourown.org
Перевод - Seine Seele
Бета - авторская вычитка
Фэндом - Adam Lambert
Пейринг - Adam Lambert/Tommy Joe Ratliff
Рейтинг - НЦ-17
Размер - макси
Состояние - фик закончен, перевод в процессе
Разрешение от автора - не получено
Размещение - запрещается
Главы 1-13
http://seine-seele.diary.ru/p185182357.htm
Глава 14
читать дальшеГлава 14: Любовь – это непонятная и жестокая госпожа.
Содержание: Адам налетает на обнаженного Томми, но не предпринимает никаких действий по этому поводу.
(Adam’s POV)
Я стоял в пустой, неиспользуемой гримерке, глядя вслед Томми. Он что, действительно сейчас поцеловал меня? Конечно, только в щеку, но для маленького засранца, который день за днем изводил меня по поводу поцелуя АМА, даже поцелуй в щеку являлся чрезмерным «гейством». К тому же он не позволил мне покинуть гримерку, когда я признался ему, что видел сны, в которых трахаю его часами. Он обнял меня за шею, притянул к себе и прижал губы к моей щеке.
Что, блять, вообще происходит?
Два дня назад (а может и один), я врезал Томми по морде за то, что он обозвал меня Королевой Драмы Гейского Централа в Галактике Стремных Педиков. Я был более чем готов вышвырнуть его извиняющуюся задницу из автобуса на первой же остановке. Потом я подобрел и решил не увольнять гаденыша. Нам пришлось занять один номер, Томми видел еще один сон про меня, я – несколько про него, он застал меня голым в душе (что абсолютно и полностью замечательно), мы прижимались друг к другу, когда были вынуждены спать в одной постели, а теперь он целует меня в щеку? Как за одну ночь могли произойти такие радикальные изменения? Нет, ну в самом деле?
Я не люблю перемены. Я не знаю, что с ними делать. Я их ненавижу, и когда оказываюсь в водовороте непрекращающихся изменений, в моем мозгу происходит короткое замыкание. А через десять минут мне выступать. Моя. Трахнутая. Жизнь. Проклятье, Томми! Тебе действительно было необходимо это делать перед нашим выступлением? Серьезно? И что у нас там? О, ну конечно… Fever. У-ф-ф!
Через несколько секунд (я всё еще смотрел вслед ушедшему Томми) из динамиков объявили, что Адам Ламберт выйдет на сцену в течении пяти минут. Чёрт. Я ломанулся вперед по коридору. Я всегда плохо бегал на физкультуре, выглядя при этом как раненый олень. Но мне пора было на сцену, и я добежал быстро. Проигнорировал раздраженный взгляд Монти. Когда это он стал моим папочкой? А Лиза? Даже не начинайте про неё!
Я снял микрофон со стойки. Мне действительно нужно было отделить Томми от этой песни, потому что я не мог позволить себе возбудиться прямо на сцене. Я придумал. Я буду представлять, что бью Дрейка в проклятую рожу!
Адам, успокойся. Тебе нужно зажечь, и зажечь жёстко. Эмм… Я бы предпочел сейчас не фокусировать внимание ни на какой жёсткости…
Бля, я уже не мог правильно воспринимать собственные мысли. Я самый большой извращенец на планете. Может, поэтому бог так жесток ко мне? Да, точно.
- Разрешите представить вам Адама Ламберта! – объявил громкий голос.
Ну, вот и мы. Группа начала играть. Но вопреки моему оригинальному плану, я не мог представлять перед глазами Дрейка, потому что я больше не любил его, а песня была в той или иной степени о любви… ну и еще кое о чем. Конечно, я еще не до конца отошел от Дрейка, но я определенно больше не любил его. Вместо этого, образы Томми всплывали перед глазами, и к моменту, когда я спел «ты – моя душа и всё остальное», я не мог контролировать то, что я делал. Ноги сами понесли меня через всю сцену к Томми, и, хоть я не собирался целовать его как на АМА, я встал позади него и прижался к нему бедрами. Моя правая рука обвила гриф баса, зависая в районе, где под гитарой находился его пах. Томми коротко потерся об меня, абсолютно по-кошачьи, как будто ему нравилось, что я касаюсь его.
Потому что ему нравится, когда ты касаешься его.
Остаток выступления вопли фанатов просто оглушали, даже несмотря на то, что я и близко не подходил к Томми. Ну, слава богу, у меня хотя бы не встал, пока я пел. Однако, даже после шоу, хоть я и был изможден, мои мысли ускользали в сферу секса и вожделения. Мне не хотелось, но я не мог это остановить! Будь проклят этот «секс/мозг» механизм! Почему к нему не приделан выключатель?
Хотя, кажется, выключатель только что нашелся. Мы с группой были снаружи здания, в котором выступали, раздавали автографы и отвечали на вопросы, когда с узенького тротуара ко мне устремилась фанатка. Вырез её майки был слишком низкий, а сама она была хорошо поддата. Похоже, девушка была одна и не представляла особой опасности, но подойдя ко мне, она улыбнулась и обвила руками мою шею. От неё несло бухлом. И внезапно я почувствовал этот вкус во рту, потому что она просто взяла и всосалась в меня. О, боже, какая мерзость! Эта пьянчужка что, реально просто подошла ко мне и засунула свой язык мне в рот? Какого. Вообще. Хрена. Я не мог грубо оттолкнуть её, но что, если кто-то сфотографирует или заснимет эту сцену?
Когда это пьяное чудовище наконец-то отлепилось от меня, я почувствовал рвотный рефлекс. Мне нравятся девчонки. Они симпатичные и с ними интересно общаться, но меня никогда не влекло к ним, как всем хорошо известно. Я мог даже поцеловать ту, которая была мне достаточно симпатична, но это не значило, что я в неё влюблен. И теперь эта отвратного вида подвыпившая дурища подкатывает ко мне и пихает свой язык в меня? Мне захотелось блевануть.
- У-ф-ф… Надо идти, - пробормотал я ближайшему одногруппнику, которым, конечно же, оказался Томми.
У него было одновременно шокированное и разозленное выражение лица, если я ничего себе не напридумывал. Потому что в том «поцелуе» было достаточно алкоголя, чтобы я опьянел. Томми схватил меня за запястье и потянул в направлении лимузина. Он, должно быть, подал знак остальным, потому что спустя пару минут, как мы оказались в автомобиле, следом за нами залезли Монти, Лонженю и Лиза.
- Адам? Чувак, ты в порядке? Ты хреново выглядишь, - сказал Лонженю, обеспокоенно глядя на меня. Я мог только предположить, что побледнел.
- Какая-то пьяная дрянь решила засунуть язык ему в глотку, - ответил Томми за меня, ввиду того, что я в данный момент был слегка дезориентирован, чтобы говорить. Если он чувствовал нечто похожее после АМА, я не виню его в том, что он бесился. Хотя, он всё же мог бы язвить пореже…
Монти выглядел довольным.
- О, ну разве это не классно? Адам, разве ты не любишь, когда девчонки ведут себя подобным образом? – спросил он. Случившееся слишком веселило его.
- Монти, заткнись, - прорычал я, впиваясь в него взглядом. – Почему ты стремишься любую плохую ситуацию сделать еще хуже? Серьезно, не всегда чужие неприятности – повод для шуток, знаешь ли.
Я подавился еще одним рвотным рефлексом. Хорошо, что желудок был пустой. Томми протянул мне бутылку воды.
- У-ф-ф, спасибо, - пробормотал я, скручивая крышку. Дело было даже не в том, что это была собственно девушка, а в отвратном запахе её насыщенного алкоголем дыхания, и в целом… она просто вся была довольно мерзкой и впихала всю эту свою мерзость в меня. Вода была спасением, что само по себе было отстойно, - это значило, что Томми был моим спасителем, предложив мне её. Вода смыла ужасный вкус, - ну, почти весь, - а когда я начал вспоминать об определенных снах, они затмили собой вообще всё остальное…
Остаток поездки мы проделали в неловком молчании, ввиду того, что я наорал на Монти. Как там говорят? «Еще один гей родился»? Ура, я теперь не одинок!
- Адам? – услышал я голос Томми.
- А? – ох, почему я сижу в лимузине один? Ух ты, по-видимому, я надолго вырубился. – Прошу прощения, я не заметил, что мы уже приехали. И, прежде чем ты спросишь, нет, я не думал о тебе всё время.
Ворча, я выбрался из машины.
- Ну конечно, - ухмыльнулся Томми. - После той твоей выходки на сцене? Довольно трудно поверить, что ты не думаешь обо мне.
Я затруднялся сказать, был ли его голос игрив или нет. Моё лицо вспыхнуло, я хорошо это чувствовал, но я попытался отыграться.
- Ну, не похоже, чтобы ты особенно возражал, не так ли? – спросил я с усмешкой на лице. Теперь была очередь Томми краснеть. Отсчет пошел. – Ты знаешь, что тебе это нравится, Томас, - сказал я и подмигнул ему, вставляя карточку в замок.
- Не называй меня Томас, - огрызнулся он.
- Р-р-р, тише, котёнок! – продолжал я усмехаться. Я вошел в номер и снял пиджак. – Пойду приму душ. Не налетай на меня в этот раз, хорошо?
Томми закатил глаза и шумно выдохнул.
- Я просто беспокоился, понятно? – сказал он с напором.
Ух ты, ему реально не всё равно! Какая прелесть. Чёрт, теперь Томми – прелесть? Зашибись.
- Значит, ты переживал? – уточнил я, улыбаясь ему своей идеальной белозубой улыбкой. Я практически протанцевал путь до ванной и закрыл за собой дверь. Снял с себя липкую сценическую одежду. Она определенно нуждалась в стирке. Не потому, что была пропитана потом после шоу, а потому что вся провонялась этой вонючей девчонкой.
Я стоял под душем, включив только горячую воду. Это был мой личный способ смыть с себя грязь. Всё, чего я не мог достать, уничтожалось обжигающим паром. Я чувствовал, как бактерии умирают и отваливаются, стекая вместе с шампунем и мылом. Я помыл голову и тело дважды. Я чувствовал отвращение, и к собственному удивлению – не из-за Томми. Не оттого, что я дотрагивался до него, не оттого, что я думал о нем, не потому, что он целовал меня, а я признавался ему, что вижу о нем сны. Собственно, последнее заставило меня улыбнуться про себя, хотя в этом я бы не признался никому.
В конце-концов вода начала остывать, несмотря на то, что я включал только горячую. Я выбрался из душа, выключил кран и снял скрючка полотенце. Да, я мог себе позволить роскошный гостиничный номер. Однако, кровать здесь была по-прежнему одна. Гребанный менеджмент.
Полотенце было приятно-теплым для кожи – мягким, пушистым, вызывающим оргазм от одного только прикосновения. Я медленно вытерся, наслаждаясь ощущением ворсинок, прикасающихся к плоти. Это было так, словно меня обернули в детское одеяльце, только оно было достаточно большим, чтобы полностью вместить в себя взрослого. Словив кайф от полотенца, я натянул свободные штаны на бедра и облегающую майку на грудь. Я был просто счастлив, что меня не посетили никакие извращенные мечты о Томми в душе. Это было время для меня любимого. Только для меня. В данный момент никакие воспоминания тире больные фантазии об обнаженных парнях не преследовали меня.
Ну, это пока я снова не вышел из ванной.
Я открыл дверь и остановился, увидев Томми. Он снимал через голову свою футболку. После чего бросил её на пол и расстегнул ремень, стягивая узкие джинсы. На нем не было белья. Ничего под брюками. Прекрасно, так держать.
Понимание настигло меня, словно я вдруг на полном ходу слетел с мотоцикла и приложился башкой об асфальт. Я пялился на голого Томми. Он стоял передо мной. Без одежды. Никакого пара, никакой, пусть даже прозрачной, ширмы, чтобы отфильтровать то, во что упирается взгляд. Томми был белокожий, худой, - хоть и мускулистый, - и его… гхм… был невероятно большим. В каком-то смысле, слишком большим для парня его комплекции. Я ожидал, что его пенис размером с небольшой пульт для телевизора. Однако, Томми был экипирован полностью… о, боже, Томми был огромным!
- Томми… - пробормотал я, продолжая пялиться на него. Я хотел переместить взгляд в сторону. Отвернуться и дать ему время одеться. Но я не мог оторвать глаз. Несмотря на то, что я испытывал много противоречивых эмоции по отношению к этому человеку, я не мог отрицать, что он был красив, и полностью подходил под тот тип парней, которых я предпочитал в постели… - Томми…
Господи, я что – снова произнес его имя?
и, на закуску
Глава 15
читать дальшеГлава 15: Но ничто не сравнится с прикосновением твоей кожи.
Содержание: Становится горячее, возможно, даже слишком, - по мнению Томми.
(Tommy’s POV)
Я до сих пор ощущал жар от его руки, обвившейся вокруг меня и застывшей на басу во время шоу. По позвоночнику до сих пор бегали мурашки, даже после того, как я схватил Адама за запястье и потянул его к лимузину. А потом мурашки неожиданно превратились в злые жгучие искры. Я не смог бы толком объяснить, но видя, как эта… эта мерзкая шлюшка засовывает свой пьяный извивающийся язык в его горло, - мой мир стал красным. К тому же было очевидно, что Адаму стало физически плохо, поэтому я, забеспокоившись, поторопился оттолкать его на задний план.
Впоследствии мне пришлось беспокоиться сильнее и по другому поводу. Бля.
Я держался поближе к Адаму, но так, чтобы это не выглядело неловко, поэтому вовремя заметил, когда он слегка позеленел, явно собираясь блевануть, тогда я вручил ему бутылку воды из мини-бара, расположенного сбоку от меня. Мне не хотелось, чтобы его завтрак оказался на мне или на дорогой обивке лимузина. Нам еще какое-то время нужно было использовать машину, и, честно говоря, зрелище и запах… я представил и скривился. Фу. Не думать об этом.
Взглянув на Адама, я понял, что он в глубокой задумчивости, почти отключке. Хотел бы я научиться так отключаться. Хотя нет, я бы побоялся. Это могло меня унести к мыслям о выступлении и о том, что произошло между нами в гримерке. Я вздрогнул, зажав ладони между коленей. В салоне стояла оглушающая тишина, и мне показалось, что все абсолютно точно слышат моё тяжелое дыхание и громкий стук сердца. Я вздохнул, откидывая голову на подголовник. Пусть этот день уже закончится.
Лимузин остановился на парковке у отеля, и, прежде чем двинуться к выходу, я подождал, пока выйдут все остальные. Уже спускаясь со ступеньки и придерживая дверь, я заметил, что Адам всё еще остается на сидении. Нахмурившись, я нырнул головой обратно в салон.
- Адам?
Он моргнул, фокусируя взгляд на мне.
- А? Прошу прощения… не заметил, что мы уже приехали. И, прежде чем ты спросишь, нет, я не думал о тебе всё время, - сказал он, и я внезапно очень, очень порадовался, что вся группа была уже на полпути к гостинице, в добрых пятидесяти шагах от нас. Я бы сгорел со стыда, если бы они услышали ответ Адама. Это был бы полный пипец.
Я усмехнулся, бросая в ответ что-то остроумное, пока мы шли через холл по направлению к лифту. Это было негласное сражение – кто кого переязвит. К сожалению, Адаму удалось меня заткнуть, оставив краснеть посреди номера. Говнюк. Во-первых, я терпеть не могу, когда меня называют Томас. Во-вторых, меня прям затрясло, когда он следом назвал меня котёнком. Я не какой-то сраный кот! Да, я в некотором роде потёрся об него, и он конечно же, сразу подумал, что я пристаю, но… Адский ад!..
- Пойду приму душ. Не налетай на меня в этот раз, хорошо? – сказал Адам с улыбкой, и я закатил глаза.
- Я просто беспокоился, понятно? – возмутился я, борясь с желанием выпятить бедро и упереться в него рукой, в полном соответствии с образом Дивы. О, чёрт, я слишком подражаю Адаму. Перестань, Томми, нельзя. Заперещено.
- Значит, ты переживал? – спросил Адам с улыбкой, прежде чем исчезнуть в ванной. Пару минут я тупо пялился на дверь, потом тяжело вздохнул и встряхнул головой.
Из всех знакомых мне людей, Адам был единственным, кого я не понимал до конца. И в то же время – понимал прекрасно. Он морочил мне голову, запутывал, раздражал, злил до черта. И вместе с тем, в последние пару дней я начал ловить себя на мысли, что мне хочется раскрыть эту его раковину и выяснить, почему он делает все эти вещи со мной. Выяснить, почему за два дня я перешел от состояния утробной ненависти к нему, до, собственно, приятия. Может быть, он мне даже нравился. Боже. Нет, он мне не… Вздох. Он нравился мне. Он был милым, забавным, обаятельным… Да и выглядел хорошо.
К чертям. Мою. Жизнь.
Я сидел на кровати и пялился в открытое окно. В нашем номере прибрались, учитывая, что утром мы перевернули всю постель, раскидав простыни и одеяла (когда отпрянули друг от друга). Боже, неужели это произошло только сегодня утром? Казалось, что прошла целая вечность. Но нет… Чёрт.
Я отключился на пару минут, после чего встал, потягиваясь, с наслаждением чувствуя, как щелкают позвонки. Аааххх… Тихо вздохнув, я снял Конверсы, потом носки. Рубашку – прочь, она полетела в направлении сумки, после чего я стянул через голову футболку и швырнул туда же. Воздух, охлажденный кондиционером, холодил кожу, но это было приятно. Я повозился с ремнем, вытягивая его из штанов.
Теперь, собственно, штаны. Стянуть с себя эту облегающую хрень – было той еще задачкой, но, справившись с ней, я почувствовал себя гораздо лучше. Хорошо, что сегодня на мне не было белья. Мало того, что на улице пекло, как в аду, так еще и штаны были такими узкими, что под них было немыслимо надеть ни боксеры, ни плавки. Да и неважно. Я вообще редко когда заморачивался нижним бельем, хех.
Но все эти байки про мою одежду и прошедший день не затмят того, что произошло дальше. Я не знаю, как я мог пропустить этот момент. Я должен был услышать, как выключилась вода. Как открылась дверь. Далжен был обратить на это внимание до того, как принялся снимать штаны, чтобы переодеться в пижаму. Да, я был глух к окружающему меня миру. И не осознавал, в каком виде нахожусь, пока не услышал его слова.
- Томми…
Я замер, как раз собираясь нагнуться за пижамными штанами. Мои глаза расширились, я тупо уставился в пол, сердце колотилось в грудной клетке. О, боже. Он… Его там не было на самом деле. Не было – в одной комнате с голозадым мной. Ох, блять. Его нет. Это моё воображение.
Адам произнес моё имя еще раз, и я взглянул на него. Он пялился на меня, глаза скользили вверх и вниз по моему телу. Блять! Я схватил штаны и просунул в них ноги, натягивая на себя так быстро, как только мог. Но это было неважно. Я не знал, как долго он глазел на меня. И даже не хотел этого знать. Вошел ли он, когда я был уже полностью голым, или стоял там и смотрел, как я раздеваюсь.
«Просто не думай об этом», сказал я себе, ярко покраснев и прожигая взглядом дырку в полу, прежде чем поднять глаза на Адама. Его волосы прилипли к щеке, влажные после душа. Кожа раскраснелась от горячего пара, глаза широко раскрыты. Я сглотнул комок в горле, отводя взгляд. «Просто… Не думай о том, что он видел тебя обнаженным. Ах, бля, тебе даже не повезло заиметь пар или душевую занавеску, чтобы было, чем прикрыться…» Бля. Что там про то, чтобы не думать об этом?
- Я… Прости, я не видел, что… - Адам запутался в словах, моргнув и встряхнув головой.
- Эм… Я… Всё нормально… - я медленно вздохнул. – Всё нормально.
Адам посмотрел на меня через челку, падающую на бирюзовые глаза (ах, мать твою!). Он выглядел таким извиняющимся, шокированным и удивленным. Думаю… Мой размер стал для него сюрпризом. Что ж, я его не винил. Просто, как и Адаму, мне досталось от Создателя внушительное достоинство. При этом сам Создатель, похоже, был бешеным сексуальным монстром.
- Я… Хм… Пойду… Почищу зубы, - сказал я. Мне нужен был повод убраться из комнаты. Скользнув мимо Адама, я беспечно проследовал в ванную с максимальной скоростью. Сердце колотилось в глотке, и дышать было довольно трудно. Боже, Адам видел меня голым. Без одежды, с голой задницей. Адский ад!
Однако, закрыв за собой дверь и включив воду, я вдруг осознал… Что особо не возражаю против этого. Я тряхнул головой и хлопнул себя по лицу. Нет. Я не такой. Я… Нет. Не такой. Просто не такой, и всё.
Схватив зубную щетку и выдавив на неё пасту, я принялся яростно скрести зубы, производя все необходимые действия. Потом прополоскал щетку и рот, умылся и выпил стакан воды. Выходя из ванной, я выключил свет и прикрыл дверь.
Адам уже лежал в постели, отвернувшись к окну. Пару мгновений я смотрел на его спину, после чего тихо вздохнул и потянулся к своей сумке, чтобы достать рубашку. Натянув её через голову, я осторожно опустился на кровать. Потянулся к своему айПоду, но потом передумал, - оставил его на прикроватной тумбочке, рядом с телефоном. Выключил свет и скользнул на свою половину постели, натягивая на себя одеяло. Тепло.
В комнате было тихо, но заснуть не получалось. Я пялился в стену напротив, мерно дыша и пытаясь успокоить безумие, поселившееся в моей голове. Бесполезно. Я продолжал глазеть на стену, бодрствовать и размышлять о том, что может быть сейчас у Адама на уме. Снова тихо вздохнув, я перевернулся на живот, лицом к Адаму и положил голову на руки. Неа. Всё равно неудобно.
- Эй, Адам? – прошептал я спустя пару минут. Адам рядом со мной зашевелился и, по всей видимости, лег лицом ко мне.
- Что? – спросил он тихо. Его голос звучал так, словно он тоже не мог заснуть.
Прикусив губу, я сделал глубокий вдох.
- Ты… Ты ведь не скажешь никому… о том, что произошло, правда? – ой-ой, это было плохо. Мы создавали секреты за спиной у группы. А ведь мы все договаривались, еще до АМА, что не будем ничего скрывать друг от друга и обсуждать любую возникающую проблему. Как семья. Ну и вот он я – прошу Адама не рассказывать никому то, что он увидел. А пару часов назад он уговаривал меня не упоминать о нашем разговоре в гримерке. Бля-я.
- Конечно, нет, - ответил он искренне.
Я с облегчением выдохнул и медленно поморгал. Уголки губ приподнялись в улыбке.
- Спасибо, - мягко вздохнул и прикрыл глаза. Я не был уверен, что смогу заснуть, но нужно было хотя бы попытаться.
Десять минут прошли в молчании. Я предположил, что Адам спит, потому что он ничего не говорил, и его дыхание было глубоким. Устав лежать на животе, я перевернулся на спину и уставился в потолок, снова делая попытку закрыть веки. Мне просто хотелось расслабиться, получить в конце-концов хоть какой-нибудь отдых. Потому что день был очень, очень тяжелый, и сон маячил где-то на грани подсознания. Я просто… хотел отдохнуть…
Адам снова завозился рядом, но я почти не обратил внимание. Он, видимо, как и я, просто пытался устроиться поудобнее. Как назло, чудесная мягкая кровать сегодня не способствовала моему сну. Я даже был уверен, что вырублюсь быстрее, если сгребу одеяло с подушкой и устроюсь на чертовом полу. Еще один мой вздох. Еще одно движение рядом. Облизнув губы и сглотнув, я слегка нахмурился. Может, если бы Адам прекратил к чертям возиться, я бы смог… –
Губы накрыло что-то теплое, прикосновение кожи к лицу – как легчайшее пёрышко. Мой рот непроизвольно открылся, впуская в себя осторожное дыхание. Кожа вдруг оказалась пальцами, потом ладонью, приласкавшей мою щеку, язык лизнул нижнюю губу. Я застонал, открывая рот шире, чтобы впустить его внутрь. Он был мятным на вкус, и я протянул руки, скользя по широким плечам и зарываясь пальцами в мягкие волосы. Его язык столкнулся с моим, и я снова застонал, зажмуриваясь и приподнимая ногу, чтобы обнять его бедро.
Я потянул его за волосы и задрожал, когда он всхлипнул. Его губы на мгновение оторвались от моих, прокладывая влажную дорожку вниз по щеке, подбородку, останавливаясь на шее. Я вздрагивал от каждого движения, чувствуя на коже его дыхание, а потом он впился в меня зубами.
Под веками запрыгали белые точки, он гладил пальцами мои волосы, а я вцепился руками в его предплечья. Потом притянул его ближе, снова чувствуя горячие губы на шее, чувствуя, как он начал засасывать кожу, не в силах сдержать рвущийся из горла стон. Он запутался пальцами в моих прядях, вдруг дёрнув, и я подавил крик, когда по позвоночнику побежали мурашки.
Он всосался в шею сильнее, его бедра двигались, вжимаясь в меня. Вены словно обожгло огненным выстрелом, и я запрокинул голову, тяжело дыша. Блять… Он снова поцеловал меня, на этот раз поймав зубами нижнюю губу. Еще один стон, мои ногти вонзились ему в кожу, и он низко зарычал прямо мне в рот. Меня трясло с головы до ног, сердце заходилось в груди. Я почувствовал, как его свободная рука скользнула вниз, остановившись на моем бедре, пальцы потянули за веревку пояса пижамных штанов. Я втянул в себя воздух и уперся ладонями в его грудь. Нет…
- Адам… С-стой… - задохнулся я, и он слегка отодвинулся. В темноте было видно, как он несколько раз моргнул.
- Что такое? – мягко спросил он, поглаживая пальцем мою щеку.
Я глубоко вдохнул, вздрагивая и тщетно пытаясь унять дыхание.
- Я… Мы не можем… Я не… Я даже не знаю, что… - выдохнул я и закрыл лицо руками, чувствуя, как он по инерции делает еще пару движений.
Я убрал ногу с его бедра, ложась прямо и стараясь успокоиться. О боже… Что я наделал? Чем мы занимались?
«Ответ прост. Перестань изображать из себя дебила, Томми».
- Я… Прости. Я думал сначала, что ты спишь, а потом ты… Боже… Прости…
Адам отпрянул от меня, перекатываясь на свою половину постели. Я глубоко дышал, глядя на него. В темноте я не мог различить, отвернулся он от меня или нет. Я видел только силуэт. Хмурясь, я переместился на правый бок и уставился в стену. Единственным звуком, который я слышал, был грохот моего собственного сердца. Я… Я отвечал на его поцелуй? Это еще легко сказано… Да мы же с ним почти…
Боже. Я обнял себя руками, зажмурив глаза. Я не должен был чувствовать себя так. И не должен был целовать его в ответ. Черт побери, да я даже в одной постели с ним не должен был находиться. И однако же, вот он я – виновный по всем статьям. «Что со мной не так?» - спрашивал я себя, смаргивая слезы. Судорожно вздохнув, я закусил губу и поморщился. Она слегка опухла от поцелуев.
Руки Адама снова обвили меня, его дыхание защекотало шею.
- Прости меня… - прошептал он.
UPD! Глава 16
читать дальшеГлава 16: Правда или ад?
Содержание: Приятные сны и детские игры еще никогда не вводили в такое заблуждение.
(Adam’s POV)
- Прости меня… - пробормотал я в шею Томми. Мои руки обвились вокруг него, удерживая рядом. У меня было непередаваемое ощущение, что Томми мой, и я не желал отпускать его, пусть даже, технически, он мне не принадлежал. Мы просто целовались. Хотя нет, не просто. Мы трахались ртами. Не останови меня Томми, мы бы, возможно, прямо сейчас занимались сексом! «Целовались» - это, конечно, было легким преуменьшением.
Что случилось с вредным коротышкой, которого я не выносил?
Я держал его в своих объятиях, не выпуская, извиняясь за то, что практически вытрахал ему мозги. У меня почти был секс с Томми… Желудок совершил пару кульбитов, но сам я лежал неподвижно. Я пристроил голову на подушке позади томминого затылка, продолжая прижимать его к груди. Оказывается, чтобы заснуть, мне было необходимо именно это. Как-то мне было некомфортно на своем краю постели, - каждый раз, закрывая веки, я видел перед глазами член Томми. Сейчас лежать было удобно, вот так - держа в руках компактного парня, который на самом деле был старше меня. Да-а, на каких-то три месяца, но старше. И при этом на двадцать сантиметров короче. Обычно я встречаюсь с теми, кто младше меня… Ну, в общем, легко притвориться, что он младше.
Я быстро задремал и, учитывая силу недавней страсти, с которой мы целовались с Томми, мои сны, конечно же, начались именно с того момента, где мы закончили.
Мои пальцы вцепились в пояс его пижамных штанов. Он выдохнул мне в рот, однако не остановил меня, когда я скользнул внутрь и обвил пальцы вокруг его растущей эрекции. Томми приподнял бедра навстречу моей руке, практически умоляя меня продолжить.
И, - боже! – я продолжил.
Я целовал его сильно и жестко, трахая его рот до тех пор, пока мы оба не начали задыхаться. Потом я отрвался от его губ и скользнул ниже, по шее, к соскам. Колечки? Никогда бы не подумал, что Томми из тех, кто прокалывает соски, однако, это делало мою задачу еще легче.
Я сомкнул губы вокруг коричневого комочка, с силой всасывая его в себя. Томми выгнул спину и издал один из самых сладких стонов, какие я когда-либо слышал. Его ногти впились мне в поясницу, и тогда я зажал в зубах колечко пирсинга и жестко потянул. Не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы Томми всхлипнул от удовольствия.
Правой рукой я сжимал и поглаживал его член в штанах, пока он не стал каменно-твердым, почти пульсирующим в моих пальцах. Трахнуть Томми сейчас, когда он желал этого так же сильно как и я, - было бы так просто. Я тоже был болезненно возбужден, но я умел не показывать некоторый дискомфорт во время секса. Точнее, во время предварительных ласк.
- Адам… - бормотал Томми, вцепившись пальцами в мои волосы, он дергал, а потом и потянул за пряди, заставив меня испустить полузадушенный блаженный крик. Я обожал, когда меня тянули за волосы, и Томми не терял времени. Я чувствовал себя жеребцом, управляемым твердой хваткой.
Я переместил обе руки на его бедра и потянул пижамные штаны вниз по стройным ногам. Кожа Томми была бледной, но не болезненно-бледной. Скорее она была похожа на фарфор. Мой рот оставил один сосок Томми, чтобы повторить весь процесс на его близнеце. Томми часто дышал и его глаза были огромными и умоляющими. Их цвет напоминал мне о шоколадном водопаде Вилли Вонка. Самый красивый в мире оттенок коричневого.
Я чуть приподнял колени Томми, осторожно пытаясь их раздвинуть, но внезапно он дернулся и сел, прямо и напряженно.
- Адам, остановись, - сказал он с нажимом. Я уставился на него в замешательстве. Мы оба отчаянно хотели секса. Мне просто необходимо было трахнуть его. Мой член болел так сильно, впрочем, Томми был не в лучшем состоянии.
- Что? – выдохнул я, глядя на него, и мои глаза были такими же большими и просящими, как и его.
Томми положил ладони на мои плечи.
- Ты действительно думаешь, что я позволю тебе делать со мной, всё что захочешь? – спросил он, его голос внезапно приобрел дразнящие и соблазняющие интонации. Он резко толкнул меня вниз на матрас и оседлал мои бедра. – Если мы займемся сексом, то я определенно не буду тем, кого трахнут.
И тогда до меня дошло. Томми не собирался позволить мне быть тем, кто сверху, тем, кто окажется внутри него. Он сам собирался оказаться внутри меня. С моих губ сорвался выдох. Конечно, меня трахали раньше, но это было очень давно. Несколько лет назад. Около пяти, если мои расчеты верны. Дрейк был всегда снизу. И я не собираюсь посвящать вас в историю своей сексуальной жизни, просто намекну, что меня обычно привлекают симпатичные невысокие парни, которые, по понятным причинам, в основном предпочитают подчиненную позицию.
Однако, как оказалось, это не относилось к Томми.Он смотрел на меня с ухмылкой.
- Ты же не думал, что я позволю тебе себя трахнуть? – спросил он, уверенно разводя мои бедра в стороны.
Томми был таким большим… Я не был уверен, что он сможет поместиться в меня весь. Но, к счастью, он не был таким подлым. Он вытащил из прикроватной тумбочки баночку с лосьоном и обмакнул пальцы правой руки в нежный перламутрово-белый крем. Потом провел мозолистыми подушечками по моей эрекции и между ног, вводя в меня сразу три пальца. Я резко вдохнул от смеси боли и наслаждения. Его загрубевшие мозоли были жесткими по сравнению с нежной кожей внутри меня, но ощущения были восхитительными. Он разрабатывал меня, растягивая и надавливая, пока не нашел то самое место, которое заставило меня восторженно вскрикнуть. Я почти кончил в этот момент, но умудрился сдержаться. Я почти позабыл это чувство…
- То… Томми! – заскулил я, запрокидывая голову и зажмуриваясь. Пальцы Томми исчезли, и еще до того, как я понял, что же произошло – он вломился в меня, погружаясь резко и сразу. Он не предупредил меня, и мне показалось, что я умру на месте от боли и чистого экстаза.
Его бедра безжалостно вбивались в мои, с каждым толчком Томми входил сильнее и глубже. Я не мог этого дальше выносить, мне хотелось кончить… Мне необходимо было кончить! Я собирался опередить Томми… Хотя раньше никогда не кончал первым… Никогда!
- Адам?
Почему он говорит со мной? Заткнись и дотрахай меня, Томми! Мне казалось, что я ору, но, как оказалось – нет. И когда я открыл глаза, я увидел, что Томми пялится своим шоколадным взглядом на меня. Он по-прежнему был в моих объятиях, и мой стояк упирался ему в живот, потому что во сне он каким-то образом повернулся ко мне лицом. Мне даже показалось, что напротив моей ноги тоже кое-что затвердело, но я не стал заострять на этом внимания. Я был слишком смущен. Я был уверен, что лицо у меня горит ярко-красным, и поспешно отвернулся от Томми, расцепляя руки.
- Ты в порядке? – пробормотал он.
- Конечно… - пробубнил я в ответ, поднимаясь, хватая сумку и срываясь в ванную. У меня появилась проблема, которую срочно необходимо было решить, поэтому мне нужно было одеться и убраться на время подальше от Томми.
Решив «проблему», я немного отдышался и натянул свои узкие джинсы и безрукавку, - одежду, подходящую для турбаса. Мы отъезжали сегодня и должны были находиться в пути почти целый день до… куда там, бля, мы ехали. Сейчас я был не в силах вспомнить следующее место нашей остановки. Мозг был заполнен совсем другими вещами.
Я вышел из ванной, удостоверился, что всё моё барахло собрано, и подхватил сумку.
- Пошли, - буркнул я, выходя из номера. Томми следовал за мной (нужно ли говорить?) абсолютно молча. Я проснулся с охрененной эрекцией, упирающейся в его живот, и, если я не ошибался, у него была похожая проблемка, трущаяся о моё бедро. Неудивительно, что между нами сохранялась некоторая неловкость.
Менеджер отеля не сказал ни слова, когда я швырнул ключи от номера на стойку. Я тоже промолчал. И я не заплатил. Он был в курсе – почему.
Мы с Томми направились к автобусу и, как оказалось, появились самыми первыми. Впервые. Обычно мы были последними. Монти, Лонженю и Лиза присоединились к нам минут через десять. Они выглядели слегка шокироваными тем, что Томми и я уже находились в салоне, расположившись на диване. И я понятия не имел, – были ли они удивлены самим фактом нашего раннего появления или тем, как близко друг к другу мы сидели.
Автобус был в пути уже пару часов, и всё было довольно обыденно. Лиза читала. Томми слушал свой iPod. Монти и Лонженю резались в карты, - в игру, названия которой я даже не слышал раньше. Что касается меня… Я предавался размышлениям о Томми. Мне нужно было разложить по полочкам свои чувства к нему и все события, произошедшие за последние несколько дней. Получалось плоховато. Так что я попытался сфокусироваться на одном: что же я на самом деле чувствую по отношению к Томми? Нравится ли он мне? Привлекает ли он меня сексуально? А может, я по-прежнему его ненавижу, просто моё одиночество создало какую-то странную иллюзию? Или я… Нет. Я не влюбился в Томми.
Адам, не тупи. Ты уж точно не ненавидишь его. Далек от этого как никогда. Ты в курсе, что ты чувствуешь. Зат-кнись.
Проклятый внутренний голос.
Еще час или два прошли незамеченными для меня. Томми выглядел заскучавшим. Лиза дочитала книгу. Монти и Лонженю тоже, по всей видимости, достали карточные игры.
- А давайте играть в «Правда или Вызов», - вдруг предложил Монти с хитрой ухмылкой. Он был как старшеклассник большую часть времени. Именно поэтому я не врубался, почему его всегда так бесило, когда я прикалывался или куда-нибудь опаздывал. Черт, да я был более ответственным, чем он. Просто я не очень умел справляться с временем, но это ведь простительно?
- Серьезно, чувак? «Правда или Вызов»? – недоверчиво переспросил Лонженю.
Монти заулыбался.
- Да, я серьезен. Давайте хоть немного повеселимся, пока мы застряли в автобусе, - ответил он. К сожалению, Лонженю и Лиза согласились. Теперь они смотрели на меня и Томми. Томми тоже сдался, так что у меня не оставалось особого выбора, кроме как сказать «да». – Чудненько, итак… Лонженю, что ты выбираешь?
- Вызов.
Монти ухмыльнулся.
- Ну, тогда, я заставляю тебя облизать подошву Томминого ботинка.
Фу-у-у. Это, блять, отвратительно, Монти. Однако, к моему глубочайшему ужасу, Лонженю это сделал. В этот момент мне стало жаль всех тех девчонок, которые его целовали.
- Лиза, твоя очередь. Правда или вызов? - спросил Лонженю.
- Правда.
- Самое непристойное, что ты когда-либо делала с парнем?
Лиза слегка покраснела.
- Ну… Мы как-то играли в «Семь минут в раю» и провели немного больше времени в той гардеробной… Мы… Слегка заигрались… - смущенно пробормотала она, вынужденная говорить о таких вещах. Было бы жестоко мучить её дальше, да и, честно говоря, зачем нам знать остальное? И так перебор.
- Ну, Адам, правда или вызов? – переключила она внимание на меня.
М-да уж. Каждый раз, играя в эту тупую игру, я оставался облажавшимся, независимо от того, что выбирал. Вызов? Ха, однажды мой лучший друг заставил меня целоваться с какой-то цыпочкой, хотя знал, что я гей! Правда? Меня заставляли признаваться в том, что я гей перед комнатой, полной народу… Да и похуже бывало.
- Ох… эмм… Правда? - неуверенно выбрал я. Что она могла спросить такого, о чем бы уже не знала группа?
Лиза улыбнулась. У неё явно был заготовлен для меня хороший вопрос. Бля.
- Что ты на самом деле чувствуешь к Томми? Очевидно, что о ненависти речи нет. Ты любишь его, не так ли? – спросила она.
ТВОЮ МАТЬ, ЛИЗА!
- Неважно, я выбираю Вызов, - пробормотал я. Гори оно всё в аду, я не собирался отвечать на этот вопрос перед всеми. Эта тема была как раз из тех, о которых никому знать не нужно. Мы с Томми слишком много раз за последние дни обещали друг другу хранить тайну.
Монти выгнул брови, глядя на меня:
- Чувак, ты не можешь просто передумать. Отвечай на вопрос, - сказал он. Думаю, он хотел знать ответ так же сильно, как и Лиза. Чудно.
- Я… - взгляд на Томми, который изо всех сил старался выглядеть незаинтересованным. Срочная новость, Томми – это не работает, и ты явно в теме. – Я не уверен насчет того, что чувствую, но я бы совершенно точно не сказал, что люблю его.
Однако ты любишь его… Хочешь его. Видишь сны о том, как он трахает тебя. А ты никогда не занимался сексом с кем-то, кто тебе безразличен. А прошлой ночью у вас почти был секс…
Зат-кнись.
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Я начинал напоминать себе двенадцатилетнего. Мне не стоило думать о любви к Томми. Я не люблю его.
Любишь, Адам. Прошлая ночь… Эти сны, эти поцелуи. Ты любишь его.
Автор - UndergroundValentine
Источник - www.archiveofourown.org
Перевод - Seine Seele
Бета - авторская вычитка
Фэндом - Adam Lambert
Пейринг - Adam Lambert/Tommy Joe Ratliff
Рейтинг - НЦ-17
Размер - макси
Состояние - фик закончен, перевод в процессе
Разрешение от автора - не получено
Размещение - запрещается
Главы 1-13
http://seine-seele.diary.ru/p185182357.htm
Глава 14
читать дальшеГлава 14: Любовь – это непонятная и жестокая госпожа.
Содержание: Адам налетает на обнаженного Томми, но не предпринимает никаких действий по этому поводу.
(Adam’s POV)
Я стоял в пустой, неиспользуемой гримерке, глядя вслед Томми. Он что, действительно сейчас поцеловал меня? Конечно, только в щеку, но для маленького засранца, который день за днем изводил меня по поводу поцелуя АМА, даже поцелуй в щеку являлся чрезмерным «гейством». К тому же он не позволил мне покинуть гримерку, когда я признался ему, что видел сны, в которых трахаю его часами. Он обнял меня за шею, притянул к себе и прижал губы к моей щеке.
Что, блять, вообще происходит?
Два дня назад (а может и один), я врезал Томми по морде за то, что он обозвал меня Королевой Драмы Гейского Централа в Галактике Стремных Педиков. Я был более чем готов вышвырнуть его извиняющуюся задницу из автобуса на первой же остановке. Потом я подобрел и решил не увольнять гаденыша. Нам пришлось занять один номер, Томми видел еще один сон про меня, я – несколько про него, он застал меня голым в душе (что абсолютно и полностью замечательно), мы прижимались друг к другу, когда были вынуждены спать в одной постели, а теперь он целует меня в щеку? Как за одну ночь могли произойти такие радикальные изменения? Нет, ну в самом деле?
Я не люблю перемены. Я не знаю, что с ними делать. Я их ненавижу, и когда оказываюсь в водовороте непрекращающихся изменений, в моем мозгу происходит короткое замыкание. А через десять минут мне выступать. Моя. Трахнутая. Жизнь. Проклятье, Томми! Тебе действительно было необходимо это делать перед нашим выступлением? Серьезно? И что у нас там? О, ну конечно… Fever. У-ф-ф!
Через несколько секунд (я всё еще смотрел вслед ушедшему Томми) из динамиков объявили, что Адам Ламберт выйдет на сцену в течении пяти минут. Чёрт. Я ломанулся вперед по коридору. Я всегда плохо бегал на физкультуре, выглядя при этом как раненый олень. Но мне пора было на сцену, и я добежал быстро. Проигнорировал раздраженный взгляд Монти. Когда это он стал моим папочкой? А Лиза? Даже не начинайте про неё!
Я снял микрофон со стойки. Мне действительно нужно было отделить Томми от этой песни, потому что я не мог позволить себе возбудиться прямо на сцене. Я придумал. Я буду представлять, что бью Дрейка в проклятую рожу!
Адам, успокойся. Тебе нужно зажечь, и зажечь жёстко. Эмм… Я бы предпочел сейчас не фокусировать внимание ни на какой жёсткости…
Бля, я уже не мог правильно воспринимать собственные мысли. Я самый большой извращенец на планете. Может, поэтому бог так жесток ко мне? Да, точно.
- Разрешите представить вам Адама Ламберта! – объявил громкий голос.
Ну, вот и мы. Группа начала играть. Но вопреки моему оригинальному плану, я не мог представлять перед глазами Дрейка, потому что я больше не любил его, а песня была в той или иной степени о любви… ну и еще кое о чем. Конечно, я еще не до конца отошел от Дрейка, но я определенно больше не любил его. Вместо этого, образы Томми всплывали перед глазами, и к моменту, когда я спел «ты – моя душа и всё остальное», я не мог контролировать то, что я делал. Ноги сами понесли меня через всю сцену к Томми, и, хоть я не собирался целовать его как на АМА, я встал позади него и прижался к нему бедрами. Моя правая рука обвила гриф баса, зависая в районе, где под гитарой находился его пах. Томми коротко потерся об меня, абсолютно по-кошачьи, как будто ему нравилось, что я касаюсь его.
Потому что ему нравится, когда ты касаешься его.
Остаток выступления вопли фанатов просто оглушали, даже несмотря на то, что я и близко не подходил к Томми. Ну, слава богу, у меня хотя бы не встал, пока я пел. Однако, даже после шоу, хоть я и был изможден, мои мысли ускользали в сферу секса и вожделения. Мне не хотелось, но я не мог это остановить! Будь проклят этот «секс/мозг» механизм! Почему к нему не приделан выключатель?
Хотя, кажется, выключатель только что нашелся. Мы с группой были снаружи здания, в котором выступали, раздавали автографы и отвечали на вопросы, когда с узенького тротуара ко мне устремилась фанатка. Вырез её майки был слишком низкий, а сама она была хорошо поддата. Похоже, девушка была одна и не представляла особой опасности, но подойдя ко мне, она улыбнулась и обвила руками мою шею. От неё несло бухлом. И внезапно я почувствовал этот вкус во рту, потому что она просто взяла и всосалась в меня. О, боже, какая мерзость! Эта пьянчужка что, реально просто подошла ко мне и засунула свой язык мне в рот? Какого. Вообще. Хрена. Я не мог грубо оттолкнуть её, но что, если кто-то сфотографирует или заснимет эту сцену?
Когда это пьяное чудовище наконец-то отлепилось от меня, я почувствовал рвотный рефлекс. Мне нравятся девчонки. Они симпатичные и с ними интересно общаться, но меня никогда не влекло к ним, как всем хорошо известно. Я мог даже поцеловать ту, которая была мне достаточно симпатична, но это не значило, что я в неё влюблен. И теперь эта отвратного вида подвыпившая дурища подкатывает ко мне и пихает свой язык в меня? Мне захотелось блевануть.
- У-ф-ф… Надо идти, - пробормотал я ближайшему одногруппнику, которым, конечно же, оказался Томми.
У него было одновременно шокированное и разозленное выражение лица, если я ничего себе не напридумывал. Потому что в том «поцелуе» было достаточно алкоголя, чтобы я опьянел. Томми схватил меня за запястье и потянул в направлении лимузина. Он, должно быть, подал знак остальным, потому что спустя пару минут, как мы оказались в автомобиле, следом за нами залезли Монти, Лонженю и Лиза.
- Адам? Чувак, ты в порядке? Ты хреново выглядишь, - сказал Лонженю, обеспокоенно глядя на меня. Я мог только предположить, что побледнел.
- Какая-то пьяная дрянь решила засунуть язык ему в глотку, - ответил Томми за меня, ввиду того, что я в данный момент был слегка дезориентирован, чтобы говорить. Если он чувствовал нечто похожее после АМА, я не виню его в том, что он бесился. Хотя, он всё же мог бы язвить пореже…
Монти выглядел довольным.
- О, ну разве это не классно? Адам, разве ты не любишь, когда девчонки ведут себя подобным образом? – спросил он. Случившееся слишком веселило его.
- Монти, заткнись, - прорычал я, впиваясь в него взглядом. – Почему ты стремишься любую плохую ситуацию сделать еще хуже? Серьезно, не всегда чужие неприятности – повод для шуток, знаешь ли.
Я подавился еще одним рвотным рефлексом. Хорошо, что желудок был пустой. Томми протянул мне бутылку воды.
- У-ф-ф, спасибо, - пробормотал я, скручивая крышку. Дело было даже не в том, что это была собственно девушка, а в отвратном запахе её насыщенного алкоголем дыхания, и в целом… она просто вся была довольно мерзкой и впихала всю эту свою мерзость в меня. Вода была спасением, что само по себе было отстойно, - это значило, что Томми был моим спасителем, предложив мне её. Вода смыла ужасный вкус, - ну, почти весь, - а когда я начал вспоминать об определенных снах, они затмили собой вообще всё остальное…
Остаток поездки мы проделали в неловком молчании, ввиду того, что я наорал на Монти. Как там говорят? «Еще один гей родился»? Ура, я теперь не одинок!
- Адам? – услышал я голос Томми.
- А? – ох, почему я сижу в лимузине один? Ух ты, по-видимому, я надолго вырубился. – Прошу прощения, я не заметил, что мы уже приехали. И, прежде чем ты спросишь, нет, я не думал о тебе всё время.
Ворча, я выбрался из машины.
- Ну конечно, - ухмыльнулся Томми. - После той твоей выходки на сцене? Довольно трудно поверить, что ты не думаешь обо мне.
Я затруднялся сказать, был ли его голос игрив или нет. Моё лицо вспыхнуло, я хорошо это чувствовал, но я попытался отыграться.
- Ну, не похоже, чтобы ты особенно возражал, не так ли? – спросил я с усмешкой на лице. Теперь была очередь Томми краснеть. Отсчет пошел. – Ты знаешь, что тебе это нравится, Томас, - сказал я и подмигнул ему, вставляя карточку в замок.
- Не называй меня Томас, - огрызнулся он.
- Р-р-р, тише, котёнок! – продолжал я усмехаться. Я вошел в номер и снял пиджак. – Пойду приму душ. Не налетай на меня в этот раз, хорошо?
Томми закатил глаза и шумно выдохнул.
- Я просто беспокоился, понятно? – сказал он с напором.
Ух ты, ему реально не всё равно! Какая прелесть. Чёрт, теперь Томми – прелесть? Зашибись.
- Значит, ты переживал? – уточнил я, улыбаясь ему своей идеальной белозубой улыбкой. Я практически протанцевал путь до ванной и закрыл за собой дверь. Снял с себя липкую сценическую одежду. Она определенно нуждалась в стирке. Не потому, что была пропитана потом после шоу, а потому что вся провонялась этой вонючей девчонкой.
Я стоял под душем, включив только горячую воду. Это был мой личный способ смыть с себя грязь. Всё, чего я не мог достать, уничтожалось обжигающим паром. Я чувствовал, как бактерии умирают и отваливаются, стекая вместе с шампунем и мылом. Я помыл голову и тело дважды. Я чувствовал отвращение, и к собственному удивлению – не из-за Томми. Не оттого, что я дотрагивался до него, не оттого, что я думал о нем, не потому, что он целовал меня, а я признавался ему, что вижу о нем сны. Собственно, последнее заставило меня улыбнуться про себя, хотя в этом я бы не признался никому.
В конце-концов вода начала остывать, несмотря на то, что я включал только горячую. Я выбрался из душа, выключил кран и снял скрючка полотенце. Да, я мог себе позволить роскошный гостиничный номер. Однако, кровать здесь была по-прежнему одна. Гребанный менеджмент.
Полотенце было приятно-теплым для кожи – мягким, пушистым, вызывающим оргазм от одного только прикосновения. Я медленно вытерся, наслаждаясь ощущением ворсинок, прикасающихся к плоти. Это было так, словно меня обернули в детское одеяльце, только оно было достаточно большим, чтобы полностью вместить в себя взрослого. Словив кайф от полотенца, я натянул свободные штаны на бедра и облегающую майку на грудь. Я был просто счастлив, что меня не посетили никакие извращенные мечты о Томми в душе. Это было время для меня любимого. Только для меня. В данный момент никакие воспоминания тире больные фантазии об обнаженных парнях не преследовали меня.
Ну, это пока я снова не вышел из ванной.
Я открыл дверь и остановился, увидев Томми. Он снимал через голову свою футболку. После чего бросил её на пол и расстегнул ремень, стягивая узкие джинсы. На нем не было белья. Ничего под брюками. Прекрасно, так держать.
Понимание настигло меня, словно я вдруг на полном ходу слетел с мотоцикла и приложился башкой об асфальт. Я пялился на голого Томми. Он стоял передо мной. Без одежды. Никакого пара, никакой, пусть даже прозрачной, ширмы, чтобы отфильтровать то, во что упирается взгляд. Томми был белокожий, худой, - хоть и мускулистый, - и его… гхм… был невероятно большим. В каком-то смысле, слишком большим для парня его комплекции. Я ожидал, что его пенис размером с небольшой пульт для телевизора. Однако, Томми был экипирован полностью… о, боже, Томми был огромным!
- Томми… - пробормотал я, продолжая пялиться на него. Я хотел переместить взгляд в сторону. Отвернуться и дать ему время одеться. Но я не мог оторвать глаз. Несмотря на то, что я испытывал много противоречивых эмоции по отношению к этому человеку, я не мог отрицать, что он был красив, и полностью подходил под тот тип парней, которых я предпочитал в постели… - Томми…
Господи, я что – снова произнес его имя?
и, на закуску
Глава 15
читать дальшеГлава 15: Но ничто не сравнится с прикосновением твоей кожи.
Содержание: Становится горячее, возможно, даже слишком, - по мнению Томми.
(Tommy’s POV)
Я до сих пор ощущал жар от его руки, обвившейся вокруг меня и застывшей на басу во время шоу. По позвоночнику до сих пор бегали мурашки, даже после того, как я схватил Адама за запястье и потянул его к лимузину. А потом мурашки неожиданно превратились в злые жгучие искры. Я не смог бы толком объяснить, но видя, как эта… эта мерзкая шлюшка засовывает свой пьяный извивающийся язык в его горло, - мой мир стал красным. К тому же было очевидно, что Адаму стало физически плохо, поэтому я, забеспокоившись, поторопился оттолкать его на задний план.
Впоследствии мне пришлось беспокоиться сильнее и по другому поводу. Бля.
Я держался поближе к Адаму, но так, чтобы это не выглядело неловко, поэтому вовремя заметил, когда он слегка позеленел, явно собираясь блевануть, тогда я вручил ему бутылку воды из мини-бара, расположенного сбоку от меня. Мне не хотелось, чтобы его завтрак оказался на мне или на дорогой обивке лимузина. Нам еще какое-то время нужно было использовать машину, и, честно говоря, зрелище и запах… я представил и скривился. Фу. Не думать об этом.
Взглянув на Адама, я понял, что он в глубокой задумчивости, почти отключке. Хотел бы я научиться так отключаться. Хотя нет, я бы побоялся. Это могло меня унести к мыслям о выступлении и о том, что произошло между нами в гримерке. Я вздрогнул, зажав ладони между коленей. В салоне стояла оглушающая тишина, и мне показалось, что все абсолютно точно слышат моё тяжелое дыхание и громкий стук сердца. Я вздохнул, откидывая голову на подголовник. Пусть этот день уже закончится.
Лимузин остановился на парковке у отеля, и, прежде чем двинуться к выходу, я подождал, пока выйдут все остальные. Уже спускаясь со ступеньки и придерживая дверь, я заметил, что Адам всё еще остается на сидении. Нахмурившись, я нырнул головой обратно в салон.
- Адам?
Он моргнул, фокусируя взгляд на мне.
- А? Прошу прощения… не заметил, что мы уже приехали. И, прежде чем ты спросишь, нет, я не думал о тебе всё время, - сказал он, и я внезапно очень, очень порадовался, что вся группа была уже на полпути к гостинице, в добрых пятидесяти шагах от нас. Я бы сгорел со стыда, если бы они услышали ответ Адама. Это был бы полный пипец.
Я усмехнулся, бросая в ответ что-то остроумное, пока мы шли через холл по направлению к лифту. Это было негласное сражение – кто кого переязвит. К сожалению, Адаму удалось меня заткнуть, оставив краснеть посреди номера. Говнюк. Во-первых, я терпеть не могу, когда меня называют Томас. Во-вторых, меня прям затрясло, когда он следом назвал меня котёнком. Я не какой-то сраный кот! Да, я в некотором роде потёрся об него, и он конечно же, сразу подумал, что я пристаю, но… Адский ад!..
- Пойду приму душ. Не налетай на меня в этот раз, хорошо? – сказал Адам с улыбкой, и я закатил глаза.
- Я просто беспокоился, понятно? – возмутился я, борясь с желанием выпятить бедро и упереться в него рукой, в полном соответствии с образом Дивы. О, чёрт, я слишком подражаю Адаму. Перестань, Томми, нельзя. Заперещено.
- Значит, ты переживал? – спросил Адам с улыбкой, прежде чем исчезнуть в ванной. Пару минут я тупо пялился на дверь, потом тяжело вздохнул и встряхнул головой.
Из всех знакомых мне людей, Адам был единственным, кого я не понимал до конца. И в то же время – понимал прекрасно. Он морочил мне голову, запутывал, раздражал, злил до черта. И вместе с тем, в последние пару дней я начал ловить себя на мысли, что мне хочется раскрыть эту его раковину и выяснить, почему он делает все эти вещи со мной. Выяснить, почему за два дня я перешел от состояния утробной ненависти к нему, до, собственно, приятия. Может быть, он мне даже нравился. Боже. Нет, он мне не… Вздох. Он нравился мне. Он был милым, забавным, обаятельным… Да и выглядел хорошо.
К чертям. Мою. Жизнь.
Я сидел на кровати и пялился в открытое окно. В нашем номере прибрались, учитывая, что утром мы перевернули всю постель, раскидав простыни и одеяла (когда отпрянули друг от друга). Боже, неужели это произошло только сегодня утром? Казалось, что прошла целая вечность. Но нет… Чёрт.
Я отключился на пару минут, после чего встал, потягиваясь, с наслаждением чувствуя, как щелкают позвонки. Аааххх… Тихо вздохнув, я снял Конверсы, потом носки. Рубашку – прочь, она полетела в направлении сумки, после чего я стянул через голову футболку и швырнул туда же. Воздух, охлажденный кондиционером, холодил кожу, но это было приятно. Я повозился с ремнем, вытягивая его из штанов.
Теперь, собственно, штаны. Стянуть с себя эту облегающую хрень – было той еще задачкой, но, справившись с ней, я почувствовал себя гораздо лучше. Хорошо, что сегодня на мне не было белья. Мало того, что на улице пекло, как в аду, так еще и штаны были такими узкими, что под них было немыслимо надеть ни боксеры, ни плавки. Да и неважно. Я вообще редко когда заморачивался нижним бельем, хех.
Но все эти байки про мою одежду и прошедший день не затмят того, что произошло дальше. Я не знаю, как я мог пропустить этот момент. Я должен был услышать, как выключилась вода. Как открылась дверь. Далжен был обратить на это внимание до того, как принялся снимать штаны, чтобы переодеться в пижаму. Да, я был глух к окружающему меня миру. И не осознавал, в каком виде нахожусь, пока не услышал его слова.
- Томми…
Я замер, как раз собираясь нагнуться за пижамными штанами. Мои глаза расширились, я тупо уставился в пол, сердце колотилось в грудной клетке. О, боже. Он… Его там не было на самом деле. Не было – в одной комнате с голозадым мной. Ох, блять. Его нет. Это моё воображение.
Адам произнес моё имя еще раз, и я взглянул на него. Он пялился на меня, глаза скользили вверх и вниз по моему телу. Блять! Я схватил штаны и просунул в них ноги, натягивая на себя так быстро, как только мог. Но это было неважно. Я не знал, как долго он глазел на меня. И даже не хотел этого знать. Вошел ли он, когда я был уже полностью голым, или стоял там и смотрел, как я раздеваюсь.
«Просто не думай об этом», сказал я себе, ярко покраснев и прожигая взглядом дырку в полу, прежде чем поднять глаза на Адама. Его волосы прилипли к щеке, влажные после душа. Кожа раскраснелась от горячего пара, глаза широко раскрыты. Я сглотнул комок в горле, отводя взгляд. «Просто… Не думай о том, что он видел тебя обнаженным. Ах, бля, тебе даже не повезло заиметь пар или душевую занавеску, чтобы было, чем прикрыться…» Бля. Что там про то, чтобы не думать об этом?
- Я… Прости, я не видел, что… - Адам запутался в словах, моргнув и встряхнув головой.
- Эм… Я… Всё нормально… - я медленно вздохнул. – Всё нормально.
Адам посмотрел на меня через челку, падающую на бирюзовые глаза (ах, мать твою!). Он выглядел таким извиняющимся, шокированным и удивленным. Думаю… Мой размер стал для него сюрпризом. Что ж, я его не винил. Просто, как и Адаму, мне досталось от Создателя внушительное достоинство. При этом сам Создатель, похоже, был бешеным сексуальным монстром.
- Я… Хм… Пойду… Почищу зубы, - сказал я. Мне нужен был повод убраться из комнаты. Скользнув мимо Адама, я беспечно проследовал в ванную с максимальной скоростью. Сердце колотилось в глотке, и дышать было довольно трудно. Боже, Адам видел меня голым. Без одежды, с голой задницей. Адский ад!
Однако, закрыв за собой дверь и включив воду, я вдруг осознал… Что особо не возражаю против этого. Я тряхнул головой и хлопнул себя по лицу. Нет. Я не такой. Я… Нет. Не такой. Просто не такой, и всё.
Схватив зубную щетку и выдавив на неё пасту, я принялся яростно скрести зубы, производя все необходимые действия. Потом прополоскал щетку и рот, умылся и выпил стакан воды. Выходя из ванной, я выключил свет и прикрыл дверь.
Адам уже лежал в постели, отвернувшись к окну. Пару мгновений я смотрел на его спину, после чего тихо вздохнул и потянулся к своей сумке, чтобы достать рубашку. Натянув её через голову, я осторожно опустился на кровать. Потянулся к своему айПоду, но потом передумал, - оставил его на прикроватной тумбочке, рядом с телефоном. Выключил свет и скользнул на свою половину постели, натягивая на себя одеяло. Тепло.
В комнате было тихо, но заснуть не получалось. Я пялился в стену напротив, мерно дыша и пытаясь успокоить безумие, поселившееся в моей голове. Бесполезно. Я продолжал глазеть на стену, бодрствовать и размышлять о том, что может быть сейчас у Адама на уме. Снова тихо вздохнув, я перевернулся на живот, лицом к Адаму и положил голову на руки. Неа. Всё равно неудобно.
- Эй, Адам? – прошептал я спустя пару минут. Адам рядом со мной зашевелился и, по всей видимости, лег лицом ко мне.
- Что? – спросил он тихо. Его голос звучал так, словно он тоже не мог заснуть.
Прикусив губу, я сделал глубокий вдох.
- Ты… Ты ведь не скажешь никому… о том, что произошло, правда? – ой-ой, это было плохо. Мы создавали секреты за спиной у группы. А ведь мы все договаривались, еще до АМА, что не будем ничего скрывать друг от друга и обсуждать любую возникающую проблему. Как семья. Ну и вот он я – прошу Адама не рассказывать никому то, что он увидел. А пару часов назад он уговаривал меня не упоминать о нашем разговоре в гримерке. Бля-я.
- Конечно, нет, - ответил он искренне.
Я с облегчением выдохнул и медленно поморгал. Уголки губ приподнялись в улыбке.
- Спасибо, - мягко вздохнул и прикрыл глаза. Я не был уверен, что смогу заснуть, но нужно было хотя бы попытаться.
Десять минут прошли в молчании. Я предположил, что Адам спит, потому что он ничего не говорил, и его дыхание было глубоким. Устав лежать на животе, я перевернулся на спину и уставился в потолок, снова делая попытку закрыть веки. Мне просто хотелось расслабиться, получить в конце-концов хоть какой-нибудь отдых. Потому что день был очень, очень тяжелый, и сон маячил где-то на грани подсознания. Я просто… хотел отдохнуть…
Адам снова завозился рядом, но я почти не обратил внимание. Он, видимо, как и я, просто пытался устроиться поудобнее. Как назло, чудесная мягкая кровать сегодня не способствовала моему сну. Я даже был уверен, что вырублюсь быстрее, если сгребу одеяло с подушкой и устроюсь на чертовом полу. Еще один мой вздох. Еще одно движение рядом. Облизнув губы и сглотнув, я слегка нахмурился. Может, если бы Адам прекратил к чертям возиться, я бы смог… –
Губы накрыло что-то теплое, прикосновение кожи к лицу – как легчайшее пёрышко. Мой рот непроизвольно открылся, впуская в себя осторожное дыхание. Кожа вдруг оказалась пальцами, потом ладонью, приласкавшей мою щеку, язык лизнул нижнюю губу. Я застонал, открывая рот шире, чтобы впустить его внутрь. Он был мятным на вкус, и я протянул руки, скользя по широким плечам и зарываясь пальцами в мягкие волосы. Его язык столкнулся с моим, и я снова застонал, зажмуриваясь и приподнимая ногу, чтобы обнять его бедро.
Я потянул его за волосы и задрожал, когда он всхлипнул. Его губы на мгновение оторвались от моих, прокладывая влажную дорожку вниз по щеке, подбородку, останавливаясь на шее. Я вздрагивал от каждого движения, чувствуя на коже его дыхание, а потом он впился в меня зубами.
Под веками запрыгали белые точки, он гладил пальцами мои волосы, а я вцепился руками в его предплечья. Потом притянул его ближе, снова чувствуя горячие губы на шее, чувствуя, как он начал засасывать кожу, не в силах сдержать рвущийся из горла стон. Он запутался пальцами в моих прядях, вдруг дёрнув, и я подавил крик, когда по позвоночнику побежали мурашки.
Он всосался в шею сильнее, его бедра двигались, вжимаясь в меня. Вены словно обожгло огненным выстрелом, и я запрокинул голову, тяжело дыша. Блять… Он снова поцеловал меня, на этот раз поймав зубами нижнюю губу. Еще один стон, мои ногти вонзились ему в кожу, и он низко зарычал прямо мне в рот. Меня трясло с головы до ног, сердце заходилось в груди. Я почувствовал, как его свободная рука скользнула вниз, остановившись на моем бедре, пальцы потянули за веревку пояса пижамных штанов. Я втянул в себя воздух и уперся ладонями в его грудь. Нет…
- Адам… С-стой… - задохнулся я, и он слегка отодвинулся. В темноте было видно, как он несколько раз моргнул.
- Что такое? – мягко спросил он, поглаживая пальцем мою щеку.
Я глубоко вдохнул, вздрагивая и тщетно пытаясь унять дыхание.
- Я… Мы не можем… Я не… Я даже не знаю, что… - выдохнул я и закрыл лицо руками, чувствуя, как он по инерции делает еще пару движений.
Я убрал ногу с его бедра, ложась прямо и стараясь успокоиться. О боже… Что я наделал? Чем мы занимались?
«Ответ прост. Перестань изображать из себя дебила, Томми».
- Я… Прости. Я думал сначала, что ты спишь, а потом ты… Боже… Прости…
Адам отпрянул от меня, перекатываясь на свою половину постели. Я глубоко дышал, глядя на него. В темноте я не мог различить, отвернулся он от меня или нет. Я видел только силуэт. Хмурясь, я переместился на правый бок и уставился в стену. Единственным звуком, который я слышал, был грохот моего собственного сердца. Я… Я отвечал на его поцелуй? Это еще легко сказано… Да мы же с ним почти…
Боже. Я обнял себя руками, зажмурив глаза. Я не должен был чувствовать себя так. И не должен был целовать его в ответ. Черт побери, да я даже в одной постели с ним не должен был находиться. И однако же, вот он я – виновный по всем статьям. «Что со мной не так?» - спрашивал я себя, смаргивая слезы. Судорожно вздохнув, я закусил губу и поморщился. Она слегка опухла от поцелуев.
Руки Адама снова обвили меня, его дыхание защекотало шею.
- Прости меня… - прошептал он.
UPD! Глава 16
читать дальшеГлава 16: Правда или ад?
Содержание: Приятные сны и детские игры еще никогда не вводили в такое заблуждение.
(Adam’s POV)
- Прости меня… - пробормотал я в шею Томми. Мои руки обвились вокруг него, удерживая рядом. У меня было непередаваемое ощущение, что Томми мой, и я не желал отпускать его, пусть даже, технически, он мне не принадлежал. Мы просто целовались. Хотя нет, не просто. Мы трахались ртами. Не останови меня Томми, мы бы, возможно, прямо сейчас занимались сексом! «Целовались» - это, конечно, было легким преуменьшением.
Что случилось с вредным коротышкой, которого я не выносил?
Я держал его в своих объятиях, не выпуская, извиняясь за то, что практически вытрахал ему мозги. У меня почти был секс с Томми… Желудок совершил пару кульбитов, но сам я лежал неподвижно. Я пристроил голову на подушке позади томминого затылка, продолжая прижимать его к груди. Оказывается, чтобы заснуть, мне было необходимо именно это. Как-то мне было некомфортно на своем краю постели, - каждый раз, закрывая веки, я видел перед глазами член Томми. Сейчас лежать было удобно, вот так - держа в руках компактного парня, который на самом деле был старше меня. Да-а, на каких-то три месяца, но старше. И при этом на двадцать сантиметров короче. Обычно я встречаюсь с теми, кто младше меня… Ну, в общем, легко притвориться, что он младше.
Я быстро задремал и, учитывая силу недавней страсти, с которой мы целовались с Томми, мои сны, конечно же, начались именно с того момента, где мы закончили.
Мои пальцы вцепились в пояс его пижамных штанов. Он выдохнул мне в рот, однако не остановил меня, когда я скользнул внутрь и обвил пальцы вокруг его растущей эрекции. Томми приподнял бедра навстречу моей руке, практически умоляя меня продолжить.
И, - боже! – я продолжил.
Я целовал его сильно и жестко, трахая его рот до тех пор, пока мы оба не начали задыхаться. Потом я отрвался от его губ и скользнул ниже, по шее, к соскам. Колечки? Никогда бы не подумал, что Томми из тех, кто прокалывает соски, однако, это делало мою задачу еще легче.
Я сомкнул губы вокруг коричневого комочка, с силой всасывая его в себя. Томми выгнул спину и издал один из самых сладких стонов, какие я когда-либо слышал. Его ногти впились мне в поясницу, и тогда я зажал в зубах колечко пирсинга и жестко потянул. Не настолько сильно, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы Томми всхлипнул от удовольствия.
Правой рукой я сжимал и поглаживал его член в штанах, пока он не стал каменно-твердым, почти пульсирующим в моих пальцах. Трахнуть Томми сейчас, когда он желал этого так же сильно как и я, - было бы так просто. Я тоже был болезненно возбужден, но я умел не показывать некоторый дискомфорт во время секса. Точнее, во время предварительных ласк.
- Адам… - бормотал Томми, вцепившись пальцами в мои волосы, он дергал, а потом и потянул за пряди, заставив меня испустить полузадушенный блаженный крик. Я обожал, когда меня тянули за волосы, и Томми не терял времени. Я чувствовал себя жеребцом, управляемым твердой хваткой.
Я переместил обе руки на его бедра и потянул пижамные штаны вниз по стройным ногам. Кожа Томми была бледной, но не болезненно-бледной. Скорее она была похожа на фарфор. Мой рот оставил один сосок Томми, чтобы повторить весь процесс на его близнеце. Томми часто дышал и его глаза были огромными и умоляющими. Их цвет напоминал мне о шоколадном водопаде Вилли Вонка. Самый красивый в мире оттенок коричневого.
Я чуть приподнял колени Томми, осторожно пытаясь их раздвинуть, но внезапно он дернулся и сел, прямо и напряженно.
- Адам, остановись, - сказал он с нажимом. Я уставился на него в замешательстве. Мы оба отчаянно хотели секса. Мне просто необходимо было трахнуть его. Мой член болел так сильно, впрочем, Томми был не в лучшем состоянии.
- Что? – выдохнул я, глядя на него, и мои глаза были такими же большими и просящими, как и его.
Томми положил ладони на мои плечи.
- Ты действительно думаешь, что я позволю тебе делать со мной, всё что захочешь? – спросил он, его голос внезапно приобрел дразнящие и соблазняющие интонации. Он резко толкнул меня вниз на матрас и оседлал мои бедра. – Если мы займемся сексом, то я определенно не буду тем, кого трахнут.
И тогда до меня дошло. Томми не собирался позволить мне быть тем, кто сверху, тем, кто окажется внутри него. Он сам собирался оказаться внутри меня. С моих губ сорвался выдох. Конечно, меня трахали раньше, но это было очень давно. Несколько лет назад. Около пяти, если мои расчеты верны. Дрейк был всегда снизу. И я не собираюсь посвящать вас в историю своей сексуальной жизни, просто намекну, что меня обычно привлекают симпатичные невысокие парни, которые, по понятным причинам, в основном предпочитают подчиненную позицию.
Однако, как оказалось, это не относилось к Томми.Он смотрел на меня с ухмылкой.
- Ты же не думал, что я позволю тебе себя трахнуть? – спросил он, уверенно разводя мои бедра в стороны.
Томми был таким большим… Я не был уверен, что он сможет поместиться в меня весь. Но, к счастью, он не был таким подлым. Он вытащил из прикроватной тумбочки баночку с лосьоном и обмакнул пальцы правой руки в нежный перламутрово-белый крем. Потом провел мозолистыми подушечками по моей эрекции и между ног, вводя в меня сразу три пальца. Я резко вдохнул от смеси боли и наслаждения. Его загрубевшие мозоли были жесткими по сравнению с нежной кожей внутри меня, но ощущения были восхитительными. Он разрабатывал меня, растягивая и надавливая, пока не нашел то самое место, которое заставило меня восторженно вскрикнуть. Я почти кончил в этот момент, но умудрился сдержаться. Я почти позабыл это чувство…
- То… Томми! – заскулил я, запрокидывая голову и зажмуриваясь. Пальцы Томми исчезли, и еще до того, как я понял, что же произошло – он вломился в меня, погружаясь резко и сразу. Он не предупредил меня, и мне показалось, что я умру на месте от боли и чистого экстаза.
Его бедра безжалостно вбивались в мои, с каждым толчком Томми входил сильнее и глубже. Я не мог этого дальше выносить, мне хотелось кончить… Мне необходимо было кончить! Я собирался опередить Томми… Хотя раньше никогда не кончал первым… Никогда!
- Адам?
Почему он говорит со мной? Заткнись и дотрахай меня, Томми! Мне казалось, что я ору, но, как оказалось – нет. И когда я открыл глаза, я увидел, что Томми пялится своим шоколадным взглядом на меня. Он по-прежнему был в моих объятиях, и мой стояк упирался ему в живот, потому что во сне он каким-то образом повернулся ко мне лицом. Мне даже показалось, что напротив моей ноги тоже кое-что затвердело, но я не стал заострять на этом внимания. Я был слишком смущен. Я был уверен, что лицо у меня горит ярко-красным, и поспешно отвернулся от Томми, расцепляя руки.
- Ты в порядке? – пробормотал он.
- Конечно… - пробубнил я в ответ, поднимаясь, хватая сумку и срываясь в ванную. У меня появилась проблема, которую срочно необходимо было решить, поэтому мне нужно было одеться и убраться на время подальше от Томми.
Решив «проблему», я немного отдышался и натянул свои узкие джинсы и безрукавку, - одежду, подходящую для турбаса. Мы отъезжали сегодня и должны были находиться в пути почти целый день до… куда там, бля, мы ехали. Сейчас я был не в силах вспомнить следующее место нашей остановки. Мозг был заполнен совсем другими вещами.
Я вышел из ванной, удостоверился, что всё моё барахло собрано, и подхватил сумку.
- Пошли, - буркнул я, выходя из номера. Томми следовал за мной (нужно ли говорить?) абсолютно молча. Я проснулся с охрененной эрекцией, упирающейся в его живот, и, если я не ошибался, у него была похожая проблемка, трущаяся о моё бедро. Неудивительно, что между нами сохранялась некоторая неловкость.
Менеджер отеля не сказал ни слова, когда я швырнул ключи от номера на стойку. Я тоже промолчал. И я не заплатил. Он был в курсе – почему.
Мы с Томми направились к автобусу и, как оказалось, появились самыми первыми. Впервые. Обычно мы были последними. Монти, Лонженю и Лиза присоединились к нам минут через десять. Они выглядели слегка шокироваными тем, что Томми и я уже находились в салоне, расположившись на диване. И я понятия не имел, – были ли они удивлены самим фактом нашего раннего появления или тем, как близко друг к другу мы сидели.
Автобус был в пути уже пару часов, и всё было довольно обыденно. Лиза читала. Томми слушал свой iPod. Монти и Лонженю резались в карты, - в игру, названия которой я даже не слышал раньше. Что касается меня… Я предавался размышлениям о Томми. Мне нужно было разложить по полочкам свои чувства к нему и все события, произошедшие за последние несколько дней. Получалось плоховато. Так что я попытался сфокусироваться на одном: что же я на самом деле чувствую по отношению к Томми? Нравится ли он мне? Привлекает ли он меня сексуально? А может, я по-прежнему его ненавижу, просто моё одиночество создало какую-то странную иллюзию? Или я… Нет. Я не влюбился в Томми.
Адам, не тупи. Ты уж точно не ненавидишь его. Далек от этого как никогда. Ты в курсе, что ты чувствуешь. Зат-кнись.
Проклятый внутренний голос.
Еще час или два прошли незамеченными для меня. Томми выглядел заскучавшим. Лиза дочитала книгу. Монти и Лонженю тоже, по всей видимости, достали карточные игры.
- А давайте играть в «Правда или Вызов», - вдруг предложил Монти с хитрой ухмылкой. Он был как старшеклассник большую часть времени. Именно поэтому я не врубался, почему его всегда так бесило, когда я прикалывался или куда-нибудь опаздывал. Черт, да я был более ответственным, чем он. Просто я не очень умел справляться с временем, но это ведь простительно?
- Серьезно, чувак? «Правда или Вызов»? – недоверчиво переспросил Лонженю.
Монти заулыбался.
- Да, я серьезен. Давайте хоть немного повеселимся, пока мы застряли в автобусе, - ответил он. К сожалению, Лонженю и Лиза согласились. Теперь они смотрели на меня и Томми. Томми тоже сдался, так что у меня не оставалось особого выбора, кроме как сказать «да». – Чудненько, итак… Лонженю, что ты выбираешь?
- Вызов.
Монти ухмыльнулся.
- Ну, тогда, я заставляю тебя облизать подошву Томминого ботинка.
Фу-у-у. Это, блять, отвратительно, Монти. Однако, к моему глубочайшему ужасу, Лонженю это сделал. В этот момент мне стало жаль всех тех девчонок, которые его целовали.
- Лиза, твоя очередь. Правда или вызов? - спросил Лонженю.
- Правда.
- Самое непристойное, что ты когда-либо делала с парнем?
Лиза слегка покраснела.
- Ну… Мы как-то играли в «Семь минут в раю» и провели немного больше времени в той гардеробной… Мы… Слегка заигрались… - смущенно пробормотала она, вынужденная говорить о таких вещах. Было бы жестоко мучить её дальше, да и, честно говоря, зачем нам знать остальное? И так перебор.
- Ну, Адам, правда или вызов? – переключила она внимание на меня.
М-да уж. Каждый раз, играя в эту тупую игру, я оставался облажавшимся, независимо от того, что выбирал. Вызов? Ха, однажды мой лучший друг заставил меня целоваться с какой-то цыпочкой, хотя знал, что я гей! Правда? Меня заставляли признаваться в том, что я гей перед комнатой, полной народу… Да и похуже бывало.
- Ох… эмм… Правда? - неуверенно выбрал я. Что она могла спросить такого, о чем бы уже не знала группа?
Лиза улыбнулась. У неё явно был заготовлен для меня хороший вопрос. Бля.
- Что ты на самом деле чувствуешь к Томми? Очевидно, что о ненависти речи нет. Ты любишь его, не так ли? – спросила она.
ТВОЮ МАТЬ, ЛИЗА!
- Неважно, я выбираю Вызов, - пробормотал я. Гори оно всё в аду, я не собирался отвечать на этот вопрос перед всеми. Эта тема была как раз из тех, о которых никому знать не нужно. Мы с Томми слишком много раз за последние дни обещали друг другу хранить тайну.
Монти выгнул брови, глядя на меня:
- Чувак, ты не можешь просто передумать. Отвечай на вопрос, - сказал он. Думаю, он хотел знать ответ так же сильно, как и Лиза. Чудно.
- Я… - взгляд на Томми, который изо всех сил старался выглядеть незаинтересованным. Срочная новость, Томми – это не работает, и ты явно в теме. – Я не уверен насчет того, что чувствую, но я бы совершенно точно не сказал, что люблю его.
Однако ты любишь его… Хочешь его. Видишь сны о том, как он трахает тебя. А ты никогда не занимался сексом с кем-то, кто тебе безразличен. А прошлой ночью у вас почти был секс…
Зат-кнись.
Заткнись! Заткнись! Заткнись!
Я начинал напоминать себе двенадцатилетнего. Мне не стоило думать о любви к Томми. Я не люблю его.
Любишь, Адам. Прошлая ночь… Эти сны, эти поцелуи. Ты любишь его.
@темы: chained to you
-
-
24.02.2013 в 10:17-
-
24.02.2013 в 12:24-
-
24.02.2013 в 18:00-
-
25.02.2013 в 12:08Adiska, огонечку?
obaby, так оперативно в последнее время сама в шоке))
-
-
17.03.2013 в 21:32оо..ты все-таки оформила пост.))) ндааа... забавно так это читать..совершенно другое представление о героях, не то, что привыкли читать у Йоку..)))
ииии..неожиданно, что вот это только треть всего того, что автор написал... даже не представляю, куда еще может разгуляться его фантазия ..)